Отношение детей к войне

<…> Предлагаемая статья основывается на письменных ответах на наше обращение, напечатанное в нескольких газетах и журналах в ноябре прошлого года. В своем письме, обращенном к родителям, воспитателям и учителям, мы просили поделиться наблюдениями относительно того, как реагируют дети на военные события, как последние отразились на настроении и умственных интересах детей, на их играх, спорах, беседах и взаимоотношениях и пр. Собранные таким путем наблюдения относятся к детям, живущим в разных концах России, к детям различных возрастов и неодинакового социального положения. <…>
Один провинциальный педагог, стоящий во главе среднего учебного заведения, пишет: «В нашем училище резких перемен не замечаю. Правда, три ученика в два приема бегали на войну. Но из них только один, лет 15, серьезен, а два других просто искали приключений. Заметен некоторый подъем патриотического духа, но небольшой. Шовинизма не заметил. Большую роль в этом играет, очевидно, захолустное положение нашего городка - 10 верст от станции боковой ветки. Раненых помещается в городе очень немного, их не видно. Война не бросается в глаза и детям почти незаметна».
У того же педагога дочь, 17 лет, гимназистка, учится в Петрограде, и та, по свидетельству отца, полна новыми переживаниями, новыми интересами, связанными с войной. Мы позволим себе привести здесь выдержки из двух ее писем, по которым мы можем судить о том, каким мощным потоком нахлынули новые чувствования и заботы на молодую душу, как эти чувствования и заботы переплелись с прежними чисто учебными тревогами и занятиями гимназистки, которая, кстати сказать, всего через год станет студенткой. Вот письмо к матери от 7 октября: «Дорогая мамунечка! Крепко, крепко целую тебя. У нас теперь очень много дела. Латынь и математика очень интересны (я не говорю об истории). Знаешь, сколько мы сшили белья за прошлую неделю? 538 штук! По латыни мы окончили уже грамматику. Тетя едет во Львов. Тетя К. будет работать в госпитале. У меня к ноябрю реферат по истории. Занимаемся в маленьких классах. Вольно-экономическое общество выразило нам благодарность. Мы сшили им все белье на 100 кроватей. Так много интересного дела. Мне жаль того времени, когда я сплю». Юный автор приведенного письма, под влиянием событий, всей общественной и школьной атмосферы, с головой окунулся в новые переживания. Учебные гимназические дела не забыты, они, наоборот, выиграли от этого общего психического подъема. В следующем письме мы читаем: «Дорогие мамусичка, папочка и братья! Крепко, крепко вас целую. У меня большие новости для вас. Во-первых: я получила на репетиции по логики 5, за русское сочинение 4½, по латыни мы начали уже Юлия Цезаря. Потом мы, т.-е. VIII, VII и VI класс, работаем в Красном Кресте в бинтовом отделении. Я очень рада, что так устроилось. Теперь я хоть что-нибудь делаю для раненых, кроме шитья рубашек. Я сшила за последнюю неделю 3 рубашки. Мы поставили в классе на учительском столе копилку и бросаем туда копейки. Потом мы решили пить чай без сахара, а сахар приносить в класс и бросать в мешок. За неделю мешок наполняется до верху. Как теперь хочется работать! С каким удовольствием делаешь уроки! Нашего ленивого класса и не узнать. Мы все к каждому дню готовим все уроки. Ни по одному предмету во всем классе ни одной тройки. Русскую работу все подали к сроку Никто не отказывался на репетиции. Небывалое явление! В пустые уроки мы шьем или в маленьких классах. Одна девочка шьет в неделю по 6 халатов. В Красном Кресте из нашего класса работает 14 (из 16)» и т. д. <…>

Девочки за работой. Петроградские швейки за работой для раненных // Искры. - 1914. - № 49. - С. 390.

В несколько иной плоскости вращается мысль, всколыхнутая войной, у деревенских ребят. Самая ограниченность фактических сведений, газетных рассуждений и мудреных терминов, доходящих до деревни, не отрывает ребячью мысль от почвы; мысль эта направляется не столько на то, что делается там далеко, на войне, сколько на те перемены, какая произошли здесь, в родной деревне, по случаю войны; даже тогда, когда и мысль деревенских ребят уносится туда, где теперь сражаются миллионы людей, она меньше расплывается и, вращаясь в мире деталей, сохраняет большую устойчивость и конкретность. Самый источник сведений - письма близких родных и хорошо известных соседей, рассказы вернувшихся с войны раненых - направляет мысль деревенских детей чаще на отдельные местности, на определенные моменты и стороны походной или боевой жизни, а не на уяснение непосильной общей картины и общего хода войны.
«Староста, - вспоминает июльские дни одна школьница II отделения сельской школы (Нижегород. губ.) - староста ходил по деревни и объявлял солдатам идти на войну. Когда повезли солдат на войну, то все очень плакали. Мне было жалко солдат и сирот. У нас у одной матери взяли на войну троих сыновей, а если еще будет набор, то и последнего возьмут». - «Об солдатах я думаю, - читаем в другом ученическом сочинении, написанном в ноябре, - что они таперича очень сильно зябнут». В письменной работе одного ученика IV отделения из школы, расположенной на городской окраине (Полтав. губ.), мы встречаем следующие характерные для детского реализма рассуждения: «Люди очень ужаснулись, когда услыхали такую беду, потому что остается много сирот и приезжает с театра войны много раненых, калек без рук, без ног. Кроме этого, все стало дорожать, казна стала убывать, а наполнять ее трудно. На содержание войска идет много денег; даже на каждого раненого солдата идет много денег, потому что надо поставить возле него милосердную сестру и доктора, а всем этим надо платить жалованье. Но для того, чтобы защитить свою родину, надо здоровых людей, а для этого надо, чтобы у каждого солдата были целые сапоги, были теплые рубахи и теплые шапки, надо иметь пули, ружья и вей военные припасы, а для этого надобно деньги». - «Я думаю (из Рязанской губ.) сейчас про войну, как они там сейчас воюют: снег, холодно, морозы». - «Я думаю, как воюет мой дядя». - «Я думаю про войну, как живут наши солдаты и где находятся». - «Все дети, чьи отцы на войне, - пишет сельский учитель Киевской губ., - скучают по ним; если получать письмо от них, рассказывают об этом друг другу с радостью. Дети знают, чей «батько» на войне, и к таким товарищам относятся со вниманием». <…>

Е.Звягинцев.

// Вестник воспитания. - 1915. - №4. - C. 134-146.